– Лера, Витя куртку забыл, заехала бы, забрала, – позвонила бывшая свекровь.

Было начало сентября, тепло, к бабушке Витя ездил в лёгкой ветровке. В ветровке уехал, в ней и вернулся. Про куртку, о которой упомянула бывшая свекровь, сразу рассказал:

– Бабушке говорил, что куртка мне не нравится, носить не буду, а она всё равно купила. Я её с собой не взял, она мне не нужна.

Витю услышала, его право на отказ от ношения вещей, которые ему не нравятся, решила уважать. Поэтому бывшей свекрови ответила, что куртка нам не нужна, пусть отнесёт обратно в магазин или отдаст кому-нибудь.

В середине сентября, как раз скоро обещали похолодание, мы с Витей поехали одевать его на осень. Бывшему мужу позвонила, спросила, не желает ли он принять посильное финансовое участие в этом мероприятии.

– Ему мама куртку купила, почему не забираете? У меня денег нет, мама куртку купила, считай, что это мой вклад, – сказал бывший муж.

Считать куртку, которая была куплена против воли Вити, вкладом бывшего мужа я не стала. Сына сама одела, купила кроссовки, ботинки, куртку, две пары штанов, кофты, футболки и по мелочи. Всё приобрела на свои деньги. Перед школой, когда Витю собирала к учебному году, тоже от бывшего мужа помощи не дождалась, он же великий плательщик алиментов, на которые мы с Витей можем жить и ни в чём себе не отказывать.

Зимой даже звонить бывшему мужу не стала, двух предыдущих звонков хватило. Раньше бывший муж помогал, а как женился, то решил, что прожиточного минимума на сына хватит за глаза. Съездили с Витей по магазинам, он выбрал, я оплатила. Бывшая свекровь сама позвонила. Вспомнила, что зима пришла, внук растёт как на дрожжах, одежда нужна. За куртку, которую мы не забрали, бывшая свекровь нас великодушно простила, и перевела пять тысяч рублей на зимнюю одежду для Вити. Так как одежда уже была куплена, деньги оставила себе. Мы с Витей решили считать, что пуховик, за который мы отдали семь с половиной тысяч рублей, помогла купить бабушка.

Бывший муж объявился перед Новым годом. Вспомнил, что он отец, и с тринадцатой зарплаты выделил Вите десять тысяч в качестве новогоднего подарка. Витя деньги домой привёз, мне отдал со словами:

– У меня всё есть, ничего не хочется, возьми себе.

Взяла, отложила, вдруг Вите что-нибудь понадобится, это всё-таки его подарок. Весной деньги пригодились: Витя собрался копить на новый самокат, я отдала ему отцовский подарок, сын добавил свою тысячу, купил самокат. Старый самокат он продал однокласснику за три тысячи, деньги опять мне отдал.

Обо всех этих денежных телодвижениях Витя не рассказывает ни отцу, ни бабушке. Меньше знают, крепче спят. И без этого считают, что я алименты у сына отжимаю, ему ничего не покупаю, с бывшего мужа всё трясу самым бессовестным образом. Один раз была ситуация, года четыре назад, когда Вите было девять лет: бывший муж выдал Вите две тысячи, Витя домой от отца приехал, попросил, чтобы я деньги у себя хранила. Бывший муж об этом узнал, когда с Витей по телефону поговорил, сразу же мне перезвонил, чуть ли не полицией грозил за то, что я у ребёнка деньги отобрала. Поэтому Витя отцу больше ничего про деньги не рассказывает. Я считаю, что это правильно: сына не ущемляю, не обделяю, а наши с ним денежные дела не касаются ни бывшего мужа, который не желает помогать нормально, ни бывшей свекрови, которая всегда всё докладывает сынуле. Записано со слов Валерии.